Чем и кому опасен Ахмадинежад?

Информация о материале

15.03.2012

Иран

E-mail

Чем и кому опасен Ахмадинежад?

                                                                                                             А.К.Лукоянов

июнь 2005

В Исламской республике Иран (ИРИ) 24 июня этого года были проведены девятые по счёту, но первые по своей неординарности президентские выборы.

Впервые за всю историю ИРИ, выборы проводились в два тура. Примечательно, что желающих возглавить исполнительную власть в государстве на этот раз оказалось очень много – заявки подали более тысячи человек. В результате напряженной предвыборной борьбы и сложной политической игры продолжить борьбу за президентское кресло смогли только аятолла Али Акбар Хашеми Рафсанджани (71 год), занимавший пост президента ИРИ с 1989 по 1997 гг. и мэр Тегерана Ахмадинежад (49лет), которого ряд исследователей и аналитиков характеризуют как неоконсерватора и ставленника мощной и влиятельной организации "Корпус стражей исламской революции" (КСИР).

Совершенно неожиданно для многих победу на этих выборах одержал ранее мало кому из иностранцев известный и не пользовавшийся ранее широкой популярностью в самом Иране мэр Тегерана Махмуд Ахмадинежад [1].

Победа этого кандидата вызвала в некоторых политических кругах Ирана и за его пределами естественный шок. Во многих СМИ заговорили даже о реставрации хомейнистского наследия в его наиболее жестких религиозных формах.

Оппоненты Ахмадинежада снова вспомнили, что за два года управления столицей мэр Тегерана стал известен как исламский ультраконсерватор, т.к. запретил наружную рекламу, на которой изображались зарубежные звезды, ужесточил нормы одежды для муниципальных служащих, закрыл сети фаст-фудов (вредных для здоровья даже по американским стандартам), ввел раздельные лифты для мужчин и женщин в госучреждениях. Говорят даже, что он предписал мужчинам носить бороды и рубашки с длинными рукавами, а женщинам – хиджабы, закрыл "западные рестораны" и якобы потребовал, чтобы во всех муниципальных столовых были два зала – для мужчин и для женщин.

Впрочем, такие заявления выглядят достаточно странно, поскольку таковые нормы существуют давно, а просто так даже при Хомейни никто ресторанов не закрывал, а уж тем более не принуждал женщин обедать, например, отдельно от своего супруга. Что касается специальных залов в столовых в офисах, то просто нелепо рассматривать это как проявление клерикального тоталитаризма или чего-то ещё более страшного.

Тем не менее, победа Ахмадинежада была расценена Западом как символическое крушение демократических надежд иранского народа на обретение свободы [2].

Что же всё-таки произошло в Иране? Почему начался такой переполох в среде многих политиков? Чем и кому опасен Ахмадинежад? И вообще, что это за "мракобес", которого даже некоторые влиятельные аятоллы испугались?

По сути, в Иране произошла кардинальная смена власти. Точнее, переход от одной её ветви к другой. Скажем так: от старой "исламской революционной элиты", сделавшей на революции солидные состояния, к новой генерации иранских "исламских революционеров", которые также не против того, чтобы позаботиться о народе. Скорее всего, они даже искренне верят в свою способность улучшить жизнь широких слоев населения, значительная часть которого страдает не столько от отсутствия западных демократических ценностей, сколько от нехватки средств, необходимых для обеспечения существования и развития своих семей. "Мы хотим низких цен, мы хотим, чтобы женщины в своей одежде соблюдали исламские законы, мы страдаем от голода из-за нашей бедности", – сказал житель южного Тегерана Мансур, которому 21 год.

За Ахмадинежада проголосовали преимущественно выходцы из малообеспеченных слоев населения, для которых исламские традиции, так пугающие некоторых европейцев, являются обычной нормой жизни, поскольку помогают им зачастую просто выживать. Эти иранцы не ощутили на себе выгоды экономических преобразований последних лет и потому с готовностью поддержали идеи исламской справедливости, за которые они и их близкие боролись во время исламской революции "угнетённых и обездоленных" в 1979 г. и которые вновь озвучил Махмуд Ахмадинежед. Он пообещал повысить их уровень жизни и защитить иранские духовные ценности (исламские, прежде всего) от того западного влияния, которое является деструктивным для нравственного здоровья нации.

В отличие от него, аятолла Рафсанджани, с их точки зрения, не может понять проблем народа, поскольку является крупным собственником и живёт иными интересами. К тому же пребывание аятоллы на посту президента ассоциируется многими с началом роста коррупции в стране. И это несмотря на то, что в своё время он внёс большой вклад в укрепление позиций Ирана в мире. Правда, при этом вынужден был отойди от некоторых "заветов имама".

Противники Ахмадинежада утверждают, что в стране к власти пришли сторонники милитаризма. Есть ещё большие крайности, вплоть до заявлений, что в Иране совершился... "фашистский переворот", в результате которого страна повернет с пути либеральных реформ на путь фанатичного и бездумного следования Корану и шариату, что якобы было завещано основателем современного Ирана имамом Хомейни.

В своём первом после победы публичном выступлении Ахмадинежад заявил, что хочет построить в Иране "образцовое исламское общество". "Мы одна нация и одна большая семья, – заявил он. – Мы должны помочь друг другу. Сегодня наша главная цель – построить образцовую, передовую и могущественную исламскую страну". Замечательные слова, которые любой человек рад бы услышать от своих политиков.

После окончания выборов, конфликты между бывшими соперниками формально урегулированы во имя сохранения единства страны, но проблемы, конечно, остались со всеми вытекающими последствиями для внутриполитической жизни Ирана. Проигравшая сторона, естественно опасается, что будут произведены существенные перестановки во всех властных структурах, в результате чего ей придётся уступить "теплые" места.

Махмуд Ахмадинежад является не столько сильной самостоятельной политической фигурой, сколько креатурой сил, недовольных курсом иранских политиков, не уделявших, с их точки зрения, достаточного внимания решению внутренних проблем, а также пытавшихся искать расположения Запада в ущерб национальным интересам. К тому же, в последнее время всё чаще стали раздаваться в СМИ голоса о намечающейся в Иране "перестройке", что у многих стало ассоциироваться с печальной перспективой утраты целостности страны.

Но как бы там ни было, нельзя забывать, что Ахмадинежад победил не просто сильного конкурента на выборах, но представителя влиятельнейшего высшего шиитского духовенства и главу Совета по определению целесообразности принимаемых решений ИРИ, который является фактически высшим политическим советом этого государства. Конечно, самостоятельно этого он сделать не мог, что даёт основание задуматься о многом… В частности, и о том, почему всё-таки система не поддержала клерикальных кандидатов из сословия духовенства – Рафсанджани и Кярруби? Из-за их возраста, с целью смены имиджа системы или по каким-либо иным причинам? Ответы на эти вопросы мы получим по прошествии некоторого времени.

Пока же существует мнение, что Ахмадинежад одержал победу благодаря поддержке армии и ряда силовых структур, в которых много молодых и честолюбивых людей, а также самого "рахбара" – духовного лидера ИРИ аятоллы Али Хаменеи. Возможно, что это и так. Было бы странно, если бы рахбар оставался в стороне в столь важный исторический момент. Тем более, что ему предстоит вплотную работать с будущем президентом.

Президент в ИРИ – глава исполнительной власти. Он представляет парламенту министров, но голосование в парламенте проходит по каждой кандидатуре отдельно. По некоторым важным постам президент координирует свой выбор с рахбаром, хотя это и необязательное условие. Президент Ирана – не такая самостоятельная и значимая фигура, как в России или США. Он не является главнокомандующим, эта функция возложена на рахбара. Любой закон, принятый меджлисом и одобренный Наблюдательным советом, обязателен к исполнению президентом, который не имеет права приостанавливать действие того или иного закона. Формально этого не может сделать и рахбар. Парламент (меджлис) может сместить президента. В этом случае он должен направить свои соображения духовному лидеру. И только при согласии рахбара президент может быть смещён меджлисом. Президент, таким образом, находится под контролем и одновременно под защитой рахбара.

Президентские выборы в Исламской республике Иран снова показали гибкость сложившейся в Иране системы, которая в очередной раз выстояла, претерпев лишь некоторую трансформацию. Освежив себя притоком молодой крови, она сохранила свою суть, использую поддержку малоимущих слоев, вновь поверивших именно в систему исламской республики, от которой теперь они ожидают поддержки.

Что касается внешней политики нового руководства, то она изменится, видимо, только в отношении США. Причем, исключительно в том плане, что иранцы постараются убедить американцев установить с ними равноправные отношения, основанные на взаимном уважении и невмешательстве в дела друг друга, поскольку они действительно беспокоятся о сохранении своей территориальной целостности. И всё. Американцев же, как известно, в принципе не устраивает такой вариант отношений не только с Ираном, но и со всеми странами мира. Ни о какой конфронтации с США, а тем более с другими государствами речь не идёт и идти не может, поскольку Иран просто не заинтересован в конфликтном развитии отношений, препятствующем реализации его амбициозных планов, уходящих своими корнями в дореволюционное прошлое…

• Назад
• Вперед